ПРОБЛЕМА ЖЕРТВЫ В ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ РЕНЕ ЖИРАРА. Серединская Л.А., Осипов С.С.

УДК: 177.7

ББК 87.2

ПРОБЛЕМА ЖЕРТВЫ В ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ РЕНЕ ЖИРАРА.

Серединская Л.А., Осипов С.С.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет». Адрес: 656049, Россия, г. Барнаул, пр-т Ленина, 61а

Доцент кафедры философии и политологии Алтайского государственного университета, кандидат философских наук

Студент I курса магистратуры по направлению подготовки «Философия» Алтайского государственного университета

Аннотация. К проблеме жертвы в жертвенных религиозных обществах можно подойти с нескольких различных ракурсов, среди которых мы можем выделить два, на наш взгляд, наиболее значимых: социальный и морально-этический. Социальный ракурс позволяет нам определить то влияние, какое жертва и сам ритуал жертвоприношения оказывает на данное общество, каково предназначение жертвы в обществе и какое воздействие она оказывает на социальную стабильность – способно ли жертвоприношение остановить общество, что обращено против самого себя, или же станет поворотной линией, подтолкнувшей общество к окончательному расколу? Исходя из ценностных ориентиров конкретного жертвенного общества мы можем определить морально-этическое отношение к жертве в этом обществе: является ли жертва одним из самых священных феноменов, существование которого обеспечивает все общество, или же жертва – любой «иной» человек, не являющийся или «пока что» не являющийся членом данного общества?

 В нашей работе по выявлению проблемы жертвы в жертвенных обществах мы основываемся на философско-антропологической концепции Рене Жирара, стремимся рассмотреть социальный статус жертвы, социальную значимость ритуала жертвоприношения для жертвенных обществ и морально-этическое отношение к жертве со стороны данных обществ.

Ключевые слова: социальная философия, проблема социальной агрессии, антропология Рене Жирара, французская философия ХХ века.

THE PROBLEM OF SACRIFICE IN THE PHILOSOPHICAL AND ANTHROPOLOGICAL CONCEPT OF RENÉ GIRARD.

Seredinskaya L.A., Osipov S.S.

Federal State Budgetary Establishment of Higher Professional Education "Altai State University"

Address: 656049, Russia. Barnaul. Lenin Avenue. 61a.

Associate Professor of the Department of Philosophy and Political Science of Altai State University, Candidate of Philosophical Sciences

Abstract. The problem of victimhood in sacrificial religious societies can be approached from several different angles, among which we can distinguish two, in our opinion, the most significant: social and moral and ethical. The social perspective allows us to determine the impact that sacrifice and the ritual of sacrifice itself have on a given society, what is the purpose of the sacrifice in society and what impact it has on social stability – is the sacrifice able to stop the society that is turned against itself, or will it become a turning line that pushed society to the final split? Based on the value orientations of a particular sacrificial society, we can determine the moral and ethical attitude towards the victim in this society: is the victim one of the most sacred phenomena, the existence of which is provided by the whole society, or is the victim any "other" person who is not or "yet" is not a member of this society? In our work to identify the problem of sacrifice in sacrificial societies, we are based on the philosophical and anthropological concept of René Girard, we seek to consider the social status of the victim, the social significance of the sacrifice ritual for sacrificial societies and the moral and ethical attitude to the victim on the part of these societies.

Key words: social philosophy, the problem of social aggression, anthropology of René Girard, French philosophy of the twentieth century.

Какова роль жертвы?  Для чего нужны жертвоприношения? Ответы на этот вопросы являются одними из ключевых элементов в понимании жертвенных обществ, которые зачастую основаны на языческих верованиях. Жертва, при первом приближении, может быть истолкована как главный элемент ритуала жертвоприношения. Сам ритуал жертвоприношения может быть представлен в двух противоположных аспектах: жертвоприношение является святым делом и почитанием божества, игнорирование данного ритуала является пренебрежением к божеству и может навлечь его гнев, однако с другой стороны, оно может быть представлено как тяжелый грех, совершение которого соразмерно подвергнуть себя угрозе стать следующей жертвой. Исходя из этих аспектов жертвоприношения, мы можем сказать, что для жертвы характерна амбивалентность: убийство жертвы преступно, так как это означает убийство священного существа, однако жертва не будет священна, если ее не убить. Жертва священна, однако она священна не сама по себе, а именно как жертва.

Рене Жирар обращает внимание на социальный аспект жертвы и то, какое влияние жертва оказывает на общество. Ритуал жертвоприношения несет в себе идею умалить божество, однако здесь мы можем увидеть скрытый подтекст: жертвоприношения учащаются в моменты кризисов и катаклизмов (жертвоприношение за победу в войне, попытки остановить засуху и вызвать дождь посредством жертвы). Как отмечает Рене Жирар: «В Греции V века, в Афинах великих трагиков, человеческое жертвоприношение, видимо, исчезло не полностью. Оно продолжалось в форме «фармака», которого город содержал за свой счет, чтобы в нужный момент принести его в жертву, прежде всего во время бедствий [8, с. 17]. Основываясь на этом, исключив религиозный момент и обращаясь только к социальному влиянию жертвы, мы можем отметить, что жертва представляет собой существо, на котором срывается все общество. Что это означает? По мнению Рене Жирара,количество жертвоприношений в период серьезных общественных потрясений увеличивается ввиду возрастающего социального напряжения, а именно жажды насилия – осознание беспомощности перед обстоятельствами, под которыми в первую очередь понимаются различного рода катаклизма, способно пробудить в членах общества жажду насилия, которая стремиться снизить возникшую социальную напряженность.

На этом моменте может возникнуть представление о жертве как о невинном создании, на которого обрушивается всеобщий гнев. Однако такое представление не имеет смысла ввиду того, что жертва сама по себе не принадлежит категориям виновности и невиновности. Жертве нечего искупать. Еще одной особенностью является ее «удобноприносимость» - насилие не может быть обращено против собственных членов этого общества, которых оно и стремиться защитить. Эта возможность сосредоточить весь гнев на одном единственном создании несет в себе ключ к пониманию жертвенных обществ –жажда насилия, изначально обращающаяся на того, до кого ближе всего дотянуться, переносится с «ближнего» на постороннего. В результате, итогом данного актастановиться подмена объекта насилия с «ближнего» на постороннего. Рене Жирар отмечает, что «жертва не замещает того или иного находящегося под особой угрозой индивида, не приносится тому или иному особо кровожадному индивиду — она одновременно и замещает сразу всех членов сообщества, и сразу им всем приносится» [8, с. 15]. Акт жертвоприношения защищает все общество от собственной жажды насилия, обращая ее на посторонних для этого общества индивидов.

Однако в процессе рассуждения может возникнуть логичный вопрос – кем является посторонний? Кто та удобноприносимая жертва? Ответ на этот вопрос весьма разнороден: к числу удобно приносимых относятся военнопленные, рабы, «особые» члены общества сродни греческому «фармаку». Следует отметить, что в некоторых обществах к посторонним могут быть отнесены не только действительно чуждые данному обществу, но и те, кто ввиду специфичных особенностей данного общества, еще не успел стать его полноценным членом: к данной категории зачастую относят детей и не вступивших брак молодых людей. Здесьмы «…имеем дело с внешними или маргинальными категориями, которые не могут установить с обществом такие же связи, как те, какими связаны между собой его члены. Полной интеграции будущей жертвы в сообщество мешает либо ее положение иностранца или врага, либо возраст, либо рабское состояние [8, с. 21].

Следует обратить внимание на следующий важный момент, а именно, ввиду чего жажда насилие не может быть обращена на члена данного общества. Причиной тому является высокая вероятность различных конфликтов, которые возникнут внутри данного общества. Эти конфликты можно свести к одному знаменателю – масти. Именно месть, которая предстает перед нами как попытка возместить различного рода причиненный ущерб, побуждает искать способ перенести жажду насилия всего общества на удобноприносимую жертву в лице постороннего для данного общества. Жертва является удобноприносимой именно потому, что нет никого, кто решил бы за нее вступиться.

Однако чем так опасна месть? Сама по себе месть несет идею отмщения (под которой мы можем понимать, в первую очередь, попытку возмещения причиненного ущерба) или же идею заступничества по отношению ближнему, ставшему объектом чьей-либо жажды насилия. Но нельзя не отметить, что жажда мести сама по себе близка к жажде насилия. Ввиду чего появляется опасность нового конфликта: субъект мести, реализовав свою возможность, сам становиться потенциальным объектом мести со стороны ближнего того, по отношению к кому была применена месть. Исходя из этого, всякий субъект мести потенциально является и ее объектом. Как отмечает Рене Жирар: «Существует порочный круг мести, и мы даже не подозреваем, до какой степени он тяготеет над первобытными обществами» [8, с. 25]. Это позволяет сказать об амбивалентности субъекта мести – будучи ее субъектом, он потенциально является и ее объектом.

Для нас описываемого круга мести не существует. В чем причина? Она заключается в институтизации мести и ее закрепления за одним единственным субъектом, которым выступает одна из государственных ветвей власти, а конкретно судебная система. Сама по себе судебная система не подавляет месть: она «…четко ограничивает ее единственным наказанием, исполнение которого возлагается на специально предназначенную для этого верховную власть» [8, с. 25]. В этом смысле, решения судебных властей являются последним словом мести, судебная система не допускает другого субъекта мести, помимо себя. Здесь следует сделать важное отступление: месть в лице отдельного человека или рода в первобытном обществе и месть в лице судебной системы являются разными пониманиями мести. Месть, господствующая в первобытных обществах является частной местью – она реализуется от конкретного лица. В противоположность ей существует и общественная месть (зачастую умалчиваемый и непроизносимый вслух термин), которая реализуется не от какого-либо конкретного лица, а от всего общества, чьим представителем и выступает судебная система. Составляющий основу карательной системы принцип справедливости по своей сути неразличим с принципом мести, и тогда либо оба принципа справедливы, либо несправедливы. Но в основе обоих случаев положен единый знаменатель – принцип взаимности насилия (принцип воздаяния). Это не означает, что в обществах с наличием судебной системой или «полицейских обществах», как о них отзывается Рене Жирар, невозможна частная месть – она может появиться в данном обществе, однако в отличие от первобытных обществ, субъект частной мести станет объектом мести общественной. Следует отметить, что говорить о общественной мести в жертвенных обществах не приходиться: где нет единого субъекта мести в лице общественного представителя, нет и общественной мести. В жертвенном обществе функцию сдерживания жажды насилия выполняет сам акт жертвоприношения – посредством него перенаправляется жажда насилия всего общества на выбранную жертву. Однако говорить о полной взаимозаменяемости не приходиться – жертвоприношение не способно заменить судебную систему, оно не предупреждает насилие внутри общества, а лишь не допускает его крайних форм. Из этого следует, что жертвенное общество постоянно существует на грани: «Поскольку нет суверенного и независимого органа, который бы занял место оскорбленной стороны и оставил месть за собой – сохраняется угроза нескончаемой эскалации» [8, с. 27]. Фактически, все первобытно общество постоянно находиться под выраженной внутренней угрозой – угрозой постоянного и непрекращающегося конфликта. Эта ситуация будет господствовать в обществе до тех пор, пока не будет выбран единый субъект мести, который будет выступать от лица всего общества.

Таким образом, характер жертвы с позиции религии неоднороден – жертва амбивалентна, так как не убить жертву, означает навлечь на себя гнев божества, однако убив ее, значит стать сопричастным тяжелому греху. Жертва в жертвенных обществах предстает как нечто священное, наиболее близкое к божеству, однако жертва потому и священна, что она жертва – лишь в ритуале жертвоприношения жертва обретает свою священность. При анализе частоты жертвоприношений мы обнаружили, что количество жертвоприношений увеличивается в период серьезных социальных кризисов и природных катаклизмов, что связанно с растущей социальной напряженностью. В этом значении, жертва приобретает новое значение – со стороны социального жертва представляет собой единый для всех объект жажды насилия, которая возрастает в обществе вместе с социальной напряженностью. Основной особенностью жертвы является ее чуждость данному обществу –жертва, чтобы не вызвать дальнейший рос социальной напряженности, должна быть удобноприносимой - к данной категории относят тех, кто не может являться частью общества (рабы, военнопленные), или же еще не является частью общества (дети, неженатые молодые люди). В противоположном случае, а именно когда жертвой становиться член общества, возникает угроза постоянного конфликта внутри общества, связанная с актом мести по отношению к субъекту насилия, что в свою очередь, ставит субъекта мести в похожие условия. Для современного общества угроза постоянной эскалации внутри общества трудно представима – в нем существует только один субъект мести, а именно, судебная система. Судебная система позволяет предупреждать различные проявление жажды насилия в обществе, в то время как жертвенная религия способна только переносить эту жажду насилия на избранного «козла отпущения».

Библиографический список

1. Гафуров М.В. Парадоксы насилия в свете фундаментальной антропологии Рене Жирара. – В.: Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Философия. 2020. № 3 (37). С. 116-122.
2. Кострова Е.А. Теория священного в работе Рене Жирара «Насилие и священное». Религиоведческие исследования, РОО «Русское религиоведческое общество», 2010. URL: http://rrs-journal.ru/rrs2.html  (accessed 21.02.2022)
3. Мей Р. Сила и невинность: в поисках истока насилия. – М.: Смысл, 2001, 319 с.
4. Реан А.А. Агрессия и агрессивность личности // Психологический журнал 1996. №5. С. 3-18.
5. Жирар Р. Вещи, сокрытые от создания мира / Пер. с французского О. Хмелевской, А. Лукьянова. – М.: ББИ, 2016. – 518 с.
6. Жирар Р. Козел отпущения / Пер. с французского Г. Дашевского; Предисл. А. Эткинда. – СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2010. – 336 с.
7. Жирар Р. Критика из подполья / Пер. с французского Н. Мовниной. – М.: Новое литературное обозрение, 2012. – 256 с.
8. Жирар Р. Насилие и священное / Пер. с французского Г. Дашевского. Изд. 2-е, испр. – М.: Новое литературное обозрение, 2010. – 448 с.
9. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. – М.: Республика, 1994. – 447 с.
10. Шульга Е.Н. Философские основания фундаментальной антропологии Рене Жирара. – М.: Logos et Praxis. 2020. Т. 19. № 3. С. 5-16.

References

1. Gafurov M.V. Paradoksy nasiliya v svete fundamental'noj antropologii Rene ZHirara. [Paradoxes of Violence in the Light of the Fundamental Anthropology of René Girard] – Volgograd: Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filosofiya. [Volgograd: Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta. Series: Philosophy]. 2020. № 3 (37). pp. 116-122. (In Russian)
2. Kostrova E.A. Teoriya svyashchennogo v rabote Rene ZHirara «Nasilie i svyashchennoe». [Theory of the Sacred in the work of René Girard "Violence and the Sacred"]. Religiovedcheskie issledovaniya, ROO «Russkoe religiovedcheskoe obshchestvo» [Religious Studies, Russian Religious Studies Society Publ.], 2010. (In Russian). URL: http://rrs-journal.ru/rrs2.html  (accessed 21.02.2022)
3. Mej R. Sila i nevinnost': v poiskah istoka nasiliya. [Strength and Innocence: In Search of the Source of Violence]. – Moscow: Smysl Publ., 2001, 319 p. (In Russian)
4. Rean A.A. Agressiya i agressivnost' lichnosti. [Aggression and Aggressiveness of the Personality] - Psihologicheskij zhurnal [Psychological Journal]. – Moscow, 1996. №5. pp. 3-18. (In Russian)
5. ZHirar R. Veshchi, sokrytye ot sozdaniya mira. [Things Hidden from the Creation of the World]. – Мoscow, BBI Publ., 2016. – 518 p. (In Russian)
6. ZHirar R. Kozel otpushcheniya [Scapegoat] Per. s francuzskogo G. Dashevskogo; Predisl. A. Etkinda. [Translated from the French by G. Dashevsky; Preface by A. Etkind] – St.Petersburg: Ivan Limbah Publ., 2010. – 336 p. (In Russian)
7. Girard R. Kritika iz podpol'ya [Criticism from the underground]. Per. s francuzskogo N. Movninoj. [Translated from the French by N. Movnina]. – Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie Publ., 2012. – 256 p. (In Russian)
8. ZHirar R. Nasilie i svyashchennoe. [Violence and the Sacred]. Per. s francuzskogo G. Dashevskogo. Izd. 2-e, ispr. [Translated from the French by G. Dashevsky. Edition 2, corrected]. – Мoscow, Novoe literaturnoe obozrenie Publ., 2010. – 448 p. (In Russian)
9. Fromm E. Anatomiya chelovecheskoj destruktivnosti [Anatomy of Human Destructiveness]. – Мoscow, Respublika Publ., 1994. – 447 p. (In Russian)
10. SHul'ga E.N. Filosofskie osnovaniya fundamental'noj antropologii Rene ZHirara [Philosophical Foundations of The Fundamental Anthropology of René Girard]. – Мoscow, Logos et Praxis Publ., 2020. Volume 19. № 3., pp. 5-16. (In Russian)

The article was received on 20.02.2022. The article was reviewed on02.03.2022.